Изольда Педровна — внучка вождя
Действие происходит не так далеко от бразильского города Santarem на Амазонке.
На пляже Pindobal, Белтерра ( в 25 км от Алтро-до-Чао), мы познакомились с внучкой местного индейского вождя племени Магуари, которая согласилась познакомить нас с дедом в обмен на мешок сдобных булок.
Племя состоит из 20 семей.
Понятно что имеет место родственный трах и вырождение.
А ещё индейцы весьма настороженно относятся к чужакам и особенно туристам.
Предложив в добавок пакет чипсов, мы договорились, что Изольда (так звали внучку вождя) поговорит с дедом на предмет фотосессии «молодые войны собираются на охоту», «женщины племени в ожидании молодых охотников», «вождь племени и его гарем».
Договорились….
Изольда распалила сигнальный огонь, плеснув кашасы на старую покрышку и через полчаса появилась пирога, которой управлял старый индеец.
— А эти бледнолицые какого хуя здесь делают?, — спросил старейшина.
— Это мои новые друзья, — ответила Изольда, и мы стали грузится на борт пироги.
Нашу машину мы оставили около бара, в котором до нашего знакомства с девушкой обедали свеже-пойманной и зажаренной особым способом рыбой — пираруку.
Индеец сидел на носу лодки и правил веслом.
Мы с Олегом сели посередине, плечом к плечу.
Изольда одной рукой толкнула лодку так, что мы синхронно упали навзничь, а потом коротко разбежалась и прыгнула в лодку сама.
После этого лодка затонула….
Хотя если быть точным вначале через наши головы с криком «Ёб твою мать!» перелетел старый индеец….
Спустя некоторое время
Жжжжеладо… Жжжжеладо…
-Но желадо. Mасс кайпиринья пор фавор, — прошептали мои потрескавшиеся от жажды и жары губы.
Открыл глаза.
В нефокусе двигалось что-то чёрное и жужало:
-жжжеладо жжжеладо…
Клубок мыслей до этого находящийся в состоянии оцепенения начал вращаться и набирая обороты стал с треском разрываться под влиянием центробежного ускорения, как разрывается соломенная оплётка на бутылке 51 кашасы.
— Что это было?
— Где я?
— Что со мной?
….
Это не самый маленький список вопросов, которые появились на горизонте сознания и ответов на которые я не знал.
Чёрный жук похожий на майского, до этого сидевший на моём носу, последний раз прожжжужал «Жжжжеладо». Раскрыл жёсткий хитиновые крылья. Выпустил лёгкие, как кожица кедрового орешка, и был таков….
… Я лежу на песке.
Над головой синее, с вкраплением белого, небо.
Размазанного по лазури водяного пара. Интересное кино. Что же произошло?
Память медленно возвращалась ко мне.
Мы собирались ехать к индейцам. Вернее собирались плыть на пироге.
Пирога.
Где пирога? А что дальше? Вернее что было до?
Голова тяжёлая. Никогда такого состояния я не испытывал.
Даже если бы у Христофора было 10 холодильников Розенлеффф и все были заполнены не марочной кашасой 51, и всё это выпить…. — всё равно был бы как огурец.
Поднимаю тяжёлую голову.
Что это?
Заслонило пол неба. Как тень Луны на Солнце.
Неужели затмение в Бразилии? Почему не знаю. Почему в астрономическом альманахе об этом нет записей?
О! Это не тень. Это человекоподобное существо.
Похоже на воздушный шар с фестиваля аэростатов в городе Кларк, Филиппины.
Тут память начала медленно возвращаться ко мне.
Где-то я этот шар видел. И совсем недавно.
Блин! Внучка -> Вождь -> Фото сессия -> Булочки…
— Ебать-копать! Изольда Педровна — собственной персоной заботливо склонилась надо мной.
— Увольте Изольда! Не надо мне делать искусственное дыхание! Муйто обригадо.
Поднимаюсь.
Отряхиваю с себя речную тину и пару пираний, уцепившихся белоснежными зубами за мои трусы (вот кого надо снимать в рекламе зубной пасты)…
— Ой, амиго! Муйто обригадо! Я не рассчитала водоизмещение лодки.
— Ничего Изольда, мы доберёмся до дедушки по земле.
— Пор фавор, муйто абригадо
— Покажи по карте как нам проехать. Извини, у нас в машине чемодан, поэтому мы не сможет взять тебя на хвоста.
— Денадо, вот здесь это, — Изольда ткнула в место на карте чуть южнее пляжа Пиздабол (Pindobol)
Садимся в машину. Поехали. Молчим.
— Ты как? — спрашиваю Олега
— Голова болит, а ещё рука — мне Изольда на неё наступила, когда спасала нас из водяного плена.
— Как старик индеец? Что-то не было его видно?
— Да его пираньи покромсали. Всё лицо как кровавый студень, ноги выглядят как объеденные окорочка, а из задницы торчит осколок бутылки…
— Поделом ему. Не будет более выражаться нецензурно…
Дорога тем временем завернула в такие ебеня, что стало ясно, что скоро мы попадём на земли племени изольдиного деда.
Остановились было пописать.
Только того…, как бац! — и змея прыгает с дерева. Вообщем очень дикие джунгли в этих местах.
На табло автомобиля всё нормально, а горючего ноль.
Как так, не заметил… Вот блин дела! Мотор почихал и заглох на самой высокой точке подъёма.
Последнего рубежа перед встречей и вожделенными индейцами.
Что делать? Но тут мысль — у нас же с собой есть!
Жалко конечно 51-ю, но доехать надо. Заливаем в бак 250 грамм кашасы.
Мотор заводится с полоборота и с дребезжанием оторванных амортизационных стоек мы заезжаем в племенную деревню.
Что предстаёт нашим глазам в первую очередь:
целая аллея манговых деревьев. Спелое манго. Жёлтое. Вкусное. Сладкое…
Падает на землю и гниёт. И никто не чешется его собирать.
Возмутительно.
Дед с бабкой удивлённые нашим появлением выходят из дома с хлебом на котором небольшая чашка креветок и пара стаканов кашасы.
— Муйто обригадо! Мы конечно вам благодарны за высокий приём, но почему такая явная бесхозяйственность у вас в племени? Если Боги дали вам такой благодатный климат.
Плодородную почву и чистое небо над головой… Что надо сразу кашасу жрать и не заботится о других?
Смотрите: это же манго. Его можно есть. Его можно консервировать. Его можно сушить и из него можно гнать хорошую огненную воду.
— А как это сделать?
— Ну темнота…. Давите сок, потом в тёплое место под марлю, чтоб муравьи не попали. Сок бродит неделю, потом берём бидон, делаем в крышке дырку, туда трубку и вот этот тормозной шланг скручиваем двумя контргайками. Тормозной шланг под кондиционер, а другой конец в бутылку. Понял?
Дед закивал головой, — понятливый попался.
— Всему учить вас надо, — пробурчал я, но уже довольный так как бабка сразу же стала очищать манго и делать сок. Попив мангового сока и погрузив пару мешков в багажник, мы отбыли в сторону главного вигвама деревни.
Его можно было заметить по яркому плакату над забором: «Трахаясь используйте презервативы, иначе умрёте в гиене огненной»
Подойдя к парадному крыльцу мы постучали в ворота.
Молчание было ответом.
Солнце жарило.
Невыносимый зной плыл как великая подземная река Нгпали над зарослями крапивы, что повсеместно росла в этих местах. Странная крапивы. Не жжжётся…
Постояв немного у ворот мы пошли по тропинке вдоль забора, надеясь найти служебный вход.
Тропинка привела нас к небольшому, уютному пляжу на речке-притоке Амазонки.
На пляже стояло странное сооружение: крытая соломой эстрадная площадка без окон и дверей. Кондиционера тоже не было.
Пока мы рассматривали это сооружение, любопытные жители деревни появились из зарослей.
Все молча встали в ряд, и только глаза их сверкали в наступающем вечере.
Солнце медленно садилось за горизонт.
Редкие тучи фиолетового неба, подсвечиваясь снизу были похожи на сливочное мороженное с апельсиновым ароматизатором.
Боже! Какая красота, — подумал я и протянул руки вверх.
Вверх к небу.
Упёршись ступнями в тёплый песок и раздвинув пальцы так что возникало полное ощущение единения с землёй каково оно бывает у дерева, корнями уходящее в недра красноватой почвы…
Руками я вытягивал тело, так что позвоночник превратился в натянутую струну.
Я рос вверх всё выше и выше. Всё выше и выше.
Казалось, что я смогу сейчас взять и зачерпнуть сливочного мороженного вот оттуда и насладится им.
На поясе завибрировал телефон. Удивительно, но сети здесь не было с утра. Видимо была какая-то аномалия природы и отражение электромагнитных волн…
Раздался протяжный гудок.
По речке Амазонке проплывал белоснежный лайнер. Весь в огнях.
Праздник жизни, который проходит мимо нас?
Да не фига подобного!
Мы сами делаем себе праздник.
Мы не ищем лёгких путей и идём через заросли удач-неудач-потерь-находок к цели, напролом.
И насрать нам на дождь, или на мороз!
Мы такие:
Мы имеем обстоятельства во все дыры! И так будет всегда!