Всё. Теперь я могу всех посылать. Теперь я богат…
Труд шахтёра, как и неожиданно свалившиеся с небес богатство — это тяжкая ноша, которая ложится на плечи, и на душу…
Странное у меня сейчас чувство.
Ощущение.
Никак не могу найти себе места для того чтобы написать о том, что сегодня произошло.
Вышел из наших президентских апартаментов в самом дорогом отеле города Emerald, и пошёл по тёмной улице куда глаза глядят.
Туда, где не будет вседостающих корреспондентов подсовывающих микрофон тебе под нос. Папарацци, сверкающих бликами фотовспышек. Телевизионщиков из микроавтобусов со спутниковыми тарелками на крыше…
Всего этого сброда, который слетелся по нашу душу, и за эти два часа бесконечных интервью вымотавших всю душу.
А так же мешающих нам нормально проводить время в Австралии.
Слава и богатство — такая же тяжкая ноша как труд шахтёра.
Ещё сегодня утром, проснувшись и выпив бокальчик вина перед тем как пойти чистить зубы, я не предполагал, что сегодняшний день круто переменит всю мою жизнь.
Мы приехали с Боррачо в город сапфиров, опалов и других самоцветов в первый день праздника Пасхи.
Естественно все двери контор, дающих разрешение на добычу полезных ископаемых в районе Gemfields были опутаны металлическими цепями и увешаны амбарными замками.
Что делать?
Терять время и ждать окончание праздников? Или попытаться договориться о лицензии и прокате снаряжения старателей на месте.
Конечно же второе.
Разработки самоцветов находятся в 40 км от поселка австралийского городского типа Emerald.
Это стихийно возникшие поселения старателей, избуравивших все холмы в округе.
Что такое Ювелирные поля: это редколесье с жухлой травой, с брошенной и ржавеющей под открытым небом техникой: автомобили, буровые установки, какие-то механические самоходные сепараторы.
В которые кидаешь землю из шахты, а на выходе будут отмытые камешки, которые потом вручную отбирают, рассматривая на стеклянном столе с подсветкой снизу.
Камешки размером с несколько спичечных головок.
Вот например я бы не за что не догадался, что эта груда мелкого щебня, похожего на тот чем посыпают зимой лёд перед дорогими отелями и магазинами, есть что-то, что имеет ценность.
Пакетик такого «мусора» стоит тут 5 долларов.
А магазинчиков торгующих ювелирными изделиями тут больше чем коренных жителей.
Ребята!
Действительно у меня сейчас странное ощущение.
Вроде бы все наши условия выполнены: нам предоставлен вертолёт со стюардессами-аборигенками.
На борту нас ждёт запас свежайшей баранины, распаленный гриль и внушительный ассортимент бухла, а так же несколько мешков австралийских долларов…
А вот на душе тяжело.
Т-я-ж-е-л-о мне, братцы!…Не знаю почему.
Продолжу.
Приехали значит мы с Боррачо в первый посёлок — Сапфир называется.
И сразу в первый попавшийся магазин ювелирный.
С главного входа предлагают купить пакетики камней за 5 долларов, а с заднего двора приобрести лицензию и оборудование для добычи этих самых камней за 30 долларов.
Что представляет из себя оборудование: это джутовый мешок с надписью «Патейто» (картошка), круглое сито похожее на шаманский бубен, кирка и лопата.
Можно так же взять в прокат тачку, оставив депазит 500 долларов.
Берёшь это оборудование и хуячишь рыть землю.
Копать можно не везде.
Например, если будешь рыть на частной территории, которая отмечена столбиками и натянутой между ними колючей проволокой, то хозяева запросто тебе могу всадить в жопу заряд дроби номер 3.
А ничейной земли здесь не так и много.
Можно арендовать участок земли у землевладельца, оплатив ему наличными за изыскательские работы.
Но в контракте всё равно будет прописано, что ты должен отдать хозяину 49% того, что на этой земле найдёшь.
Вот например наткнулся на нефть — будь любезен отлей в бочку половину.
Для начала мы с Боррачей решили поездить по участкам и выбрать место, где будем капать землю.
Ездили долго: по буеракам и оврагам на легковом седане, сгребая кое где бампером отвалы пустой, просеянной породы.
То тут то там стоят кемперы или просто времянки из натянутого брезента, со столиком и креслами, переносным телевизором…
Некоторые старатели привозят с собой спутниковые тарелки и домочадцев.
Опытные так же берут прицеп с цистерной воды, так как она нужна для промывки породы.
Можно конечно воду арендовать: есть искусственные водоёмы в воды которых за деньги можно погрузить помпу, а можно использовать так называемые старательские поля — это уже для совсем чайников.
Там просто приходишь, платишь 25 долларов и тебе дают мешок с неизвестно где набранной землёй (пишут что direct из шахты, но скорее всего пиздят).
Предоставляют длинное корыто с водой, сито, шётку и можешь шуршать во всю свою прыть.
Переработал один мешок, плати ещё 25 долларов — дадут ещё один.
Главное, чтоб ты тешился своими помыслами и сохранял сосредоточенное выражение лица, хуяча щёткой по куску грязи.
Можно просто купить за 5 баксов мешочек камешков, но что это по сравнению с тем, что ты намыл своими руками, пусть и за 25.
Вот так я примерно думал.
— Нафига идти лёгким путём?
А если честно — хотелось ощутить себя героем книг Джека Лондона.
А что?
На Аляске было холодно, снега..
А тут тепло, пальмы, солнце стало проглядывать из-за туч…
Поездив по округе и выбрали место, где не было коровьих лепёшек и колючей проволоки.
Поехали было за оборудованием, уже специально освободив для него место в багажнике, как вдруг судьба спустилась с небес и приготовила нам неожиданный сюрприз.
Зайдя в сельпо за пивом мы там задержались немного, так как мне понравился рыжий кот лежащий в коробке.
Я его почесал на ухом, а он мяукнул и укусил меня за руку.
На мои крики «Караул блин!!!» подошел дедок и спросил:
— Вы русские?
— Да, а как ты догадался?
— А у меня дедушка был из России. Гвардии мичман второго ранга Ипитафий Смоляницкий.
Воевал в русско-японской войне и во время Цусимского сражения, был взят в плен японцами.
Он из плена бежал и инкогнито прибыл в Австралию, где ему дали гражданство.
Я немного знаю русский язык. Слово «сука бля» — мне знакомо.
Слово за слово разговорились мы с дедом.
Он являлся собственником участка земли, но сам давно забросил старательство, живя на ренту, плюс продавал породу из своей собственной шахты.
— Послушайте, а можно воспользоваться вашим оборудованием и шахтой? — спросил я в надежде получить положительный ответ.
И получил его.
Получили мы так же каски, керосиновый фонарь типа «летучая мышь», лопаты, кайло и ворох мешков из под картошки.
Но самое главное — мы получили возможность самим наковырять в шахте нужное количество материала.
Для переработки этого количества, дед нам дал воду, сита и щётку.
И всё бесплатно, как бывшим соотечественникам.
Решили капать по очереди. Первым в шахту полез я.
Вообще-то для спуска в шахту использовался шахтерский лифт: металлическая бадья, которая скользя на роликах, тросом опускалась на глубину 40 метров.
Опустившись вниз, шахтёр вылезал из неё и лопатой накидывал в неё землю.
Потом кричал «Вира!» и бадья уходила наверх, где автоматически переворачивалась, а вынутая земля по металлическому желобу ссыпалась в тачку.
Но сегодня был праздник Пасхи и электричество на старательских участках отключили, дабы избежать травматизму.
Очередь за бухлом в сельпо была не шуточная.
Вообщем полез я в шахту пёхом по лестнице.
На полпути у меня выпала из рук лопата и где-то внизу громыхнула.
Хорошо, что фонарь удержал.
В светлом круге неба появилась голова Боррачо
— Ты живой?
— Живой. Ты смотри на всякий случай не нажимай никакие кнопки на пульте лифта, а то буду неживым.
Шахта представляла из себя вертикально вниз уходящий колодец диаметром 3 метра.
Стены были выложены гофрированным железом, чтобы не осыпалась земля.
По одному краю шла лестница, по которой вниз опускался собственно я.
Когда бублик неба стал похож на булавочную головку я наконец достиг дна.
— Давай, кидай мешок, — крикнул я Боррачо, поставив на земляное дно керосиновый фонарь.
Небо исчезло и мне на голову свалился джутовая торба
— Поосторожнее там,- крикнул я наверх
Оттуда донесся звук отрыжки
— Пиво пьёт, блин, — подумал я. Ну нечего. Следующий мешок за мной…
Вывернув часть мешка наружу я стал потихоньку наполнять его землёй, откапывая её лопатой и когда мешок наполнился уже наполовину лопата со скрежетом упёрлась во что-то твёрдое.
— Блин, придётся киркой махать, — сплюнул на землю я.
Махнув несколько раз кайлом, я выворотил на поверхность какой-то булыжник. Возьму с собой как сувенир, подумал я и кинул его в мешок вместе с землёй.
Ну всё, хватит на первый раз.
— Вира!, — крикнул я и мешок уплыл в небеса, однако пройдя половину пути, у него лопнуло дно и только по счастливой случайности я избежал увечий.
Тяжёлый труд в условиях тесноты и нехватки воздуха (а это очень сильно ощущается внизу, так как углекислота тяжелее воздуха и скапливается внизу) оказался насмарку.
— Шабаш, перерыв!, — крикнул я Боррачо и полез вверх, прихватив на память найденный на глубине 40 метров камень.
Довольно тяжело было лезть по лестнице вверх, держась одной рукой — в другой я держал тяжелый камень.
В какой-то момент я даже хотел его выкинуть нафиг, но сдержался.
Полз наверх я, с остановками на отдых, минут 15.
На одной из остановок, когда небо увеличилось в размере так, что стало видно что шорты и майку можно будет выкинуть, я обратил внимание на странное свечение камня.
Хоть он был в глине и песке, но что-то в нём было такое, что заставило и так бьющееся от усталости сердце буквально запрыгать в груди.
— Боррачо! Гадом буду, по моему я что-то ценное нашёл! , — заорал я ещё не веря своим глазам
— Я сейчас в сельпо сбегаю, а то вино закончилось, — сообщил силуэт на фоне неба и исчез.
Когда я выполз на поверхность и восполнил недостаток жидкости белым Шардоне 2005 года — я уже твёрдо знал, что камень не обычный.
Это какой-то полудрагоценный, а может быть даже и драгоценный самоцвет.
Промыв его в воде и очистив от налипшей земли я посмотрел через него на солнце.
Внутренности камня переливались небесно чистым голубовато-зеленоватым цветом, а сам он был жёлтого цвета.
— Ну как, нашли что нибудь?, — спросил подошедший дед
Я молча показал ему камень
— Блять!!!, — заорал дед на чистейшем русском языке
— Блин!!! Это же… это же САПФИР!!!! Это же САПФИР! Ты нашёл… Ты нашёл… САПФИР!!! На моей земле (опомнившимся голосом заорал дед) ты нашёл САПФИР!!!
— Аааааааа!!!! Заорал я и начал танцевать джигу, размахивая поднятыми вверх руками…
Ну, а дальше сбежался народ. Все зачарованно смотрели на красивый камень.
Некоторые старатели смахивали слёзы горечи (всю жизнь положили на шахтёрский труд, а тут новичок все сливки снял), женщины строили глазки….
Потом приехали телевизионщики и корреспонденты местной многотиражки.
Вот только что позвонили и сказали, что прилетела съёмочная группа из Бризбена и надо будет в очередной раз давать интервью и дежурно улыбаться камере.
А ведь так жаль, что на Родине никто не увидит этих репортажей и не прочитает австралийских газет.
Блин, так жалко…
Кстати, надо будет попросить, чтобы австралийцы позвонили в корпункт РИА в Сиднее — пусть приедут, порадуются за соотечественника.
Камень взвесили. Вес его 2,349 грамм, что составляет по ценам сапфирной биржи в Канберре 497.000 английских фунтов.
И это самый крупный сапфир, когда либо найденный в Австралии, да и в мире тоже.
Можно было его распилить и отдать части в огранку.
Тогда можно было заработать больше, но я решил его отдать в Сапфировую палату Сиднея, которая сразу же выписала чек на 765.000 австралийских доллара.
С дедом договорились на 20% и он очень доволен.
Решил поехать в Москву, немного погулять…
Ну а мы завтра идём на родео, а потом чешем на Airlie beach на белоснежном вертолёте.
Там, у причала, нас поджидает красавец-теплоход с бассейном и мулатками в бикини.
Гулять так гулять…
